Одержимые войной. Доля - Страница 246

246

Настя не появлялась, не звонила. Не пробовал установить с нею контакт и сын. Целыми днями валяясь дома на диване или сидя ночи напролёт за столом с включённой настольной лампой, он вообще ни с кем не общался, мог за день не проронить слова. Анна Владиславовна поняла, что и с его бизнесом, который ей не нравился, но который, тем не менее, хорошо кормил, всё плохо. Спрашивать о делах не решалась, боясь получить от ворот поворот. Видя, что Гриша так и не соберётся связываться со сбежавшей женой, мать решила сделать это за сына сама. Собрав гостинцы для внука, отправилась к невестке. День был субботний, и Анна Владиславовна рассчитывала застать как Настю, так и, возможно, её родителей, готовясь к непростому разговору и очень надеясь на смягчение позиции молодой женщины, сильно обиженной идиотской выходкой мужа. Оно и понятно! Тот-то, дурачок, попался в гостиничном номере с сомнительной девицей. Показания группы задержания не оставляли сомнений в том, чем они там занимались. Полуголые, с мокрыми волосами. Ну не принять же душ зашли прямо с похорон… нечего сказать, неприглядная картинка! Но всякое бывает. Ну, сорвался человек, работа нервная, перенапряжение сил. А тут ещё и похороны. Всё ж можно понять! А главное, простить! Ведь ребёнок же растёт! Нельзя рушить семью, чтоб сын рос без отца! Сам рано осиротел, так неужели же внуку ещё горшая доля достанется?!

Анну Владиславовну встретил отец Насти. Поклонился. Вежливым жестом пригласил зайти. На лице ни следа улыбки. Как на приеме у дипломата недружественной страны. Что ж, так и есть. Анна Владиславовна со вздохом приняла приглашение и переступила порог квартиры, где была однажды. Скромная «хрущовка» не свидетельствовала о достатке. В такой квартире тесно малышу! Нет, во что бы то ни стало надо примирить супругов! Крепко сжимая в руке пакетик с гостинцами, Анна Владиславовна решительно шагнула вслед за хозяином на кухню. Хозяйка молча сидела за кухонным столом, точно ждала парламентера. Анна Владиславовна чеканным голосом поздоровалась и уселась на галантно подставленную ей табуретку.

– Хорошо, что пришли. Насти нет. Они с Борей в поликлинике, – начал хозяин, а любящая бабушка тут же перебила его:

– Что случилось? Он заболел?

– Нет-нет, не беспокойтесь. Собираем справки для бассейна. Мальчику пора учиться плавать, – тем же холодноватым тоном продолжал хозяин. – Хотите чаю?

– Спасибо, не откажусь. Разговор, наверное, будет долгим. А что зимой решили в бассейн-то?

– Да какая ж зима! Весна на носу, – возразил хозяин, а хозяйка, в упор разглядывая гостью, с подчёркнутым удивлением переспросила:

– Долгим? А что нам долго-то говорить! Всё предельно ясно. Вот, специально для вас Настя оставила копию заявления на развод. Она уже подала, так что скоро ваш сын получит повестку.

– Повестку, – сокрушённо повторила Анна Владиславовна. – А может, всё-таки не стоит? Помирим? Ведь бывает и… – но договаривать не стала, споткнувшись о стеклянный взгляд женщины, до боли похожей на невестку, только старше.

Разговор скомкался, не начавшись. Вскоре Анна Владиславовна поняла, что лучше не дожидаться внука с мамой. Она засуетилась, заторопилась. Оставляя гостинцы, всё причитала: «Как жаль! Как жаль!». У порога хозяин протянул ей руку со словами искреннего сочувствия как родитель родителю, и что-то тёплое на момент промелькнуло в его глазах. Но это душевное движение было жёстко подавлено его женой, которая вклинилась с репликой:

– Я очень надеюсь, что ваш сын извлечёт уроки и не станет больше ломать ничьей судьбы.

Кровь бросилась матери в лицо. Да кто такая эта крашеная блондинка, чтоб так говорить о её сыне! Кто кому жизнь испортил, надо ещё посмотреть. Лучше б в своё время следили за дочкой! Натворила глупостей, а теперь мужчина виноват!.. Виноваты всегда оба…

Хорошо, что сдержалась! Был бы банальный бабий скандал. Правда, в глазах всё невысказанное легко читалось. Так что расстались в полной ясности и непримиримости. Копия заявления на развод жгла карман, и пока Анна Владиславовна шла до дому, несколько раз опускала туда руку. Казалось, эта бумажка сейчас прожжёт дыру в пальто.

– Ты куда ходила? – с порога, вместо приветствия, спросил сын, принимая у матери пальто. Хороший знак! Вышел встречать, да ещё слово молвил. Может, отойдет, наконец? Вместо ответа она протянула Григорию «горячий» листок. Лучше уж без обиняков, сразу!

– Сколько верёвочка не вейся, а конец всегда найдётся.

– Не о том, мама, – хмуро отозвался Гриша, глянув на бумагу. – Это всё для меня и не новость, и… В общем, даже к лучшему. Эх, кабы не дурацкая подписка!

– Какая подписка? – не поняла Анна Владиславовна.

– Да ну их к чёрту! Вот возьму да и поеду! – грозя кому-то кулаком, воскликнул сын, и мать поняла, о какой подписке идёт речь. Вцепилась в его плечо двумя руками и умоляюще заговорила:

– Послушай меня, сынок! Никуда не езди. Если ты действительно ни в чём не виноват, то всё образуется, и скоро они отстанут от тебя. А так ты ж нарушителем делаешься. Уже явным! Прошу тебя…

– Что ты сказала??? – бледнея, прошипел Григорий, – Если я действительно???!!! Значит, ты им поверила! Ты до сих пор не поняла, что мною хотят заткнуть чью-то дыру? Да как ты могла! Как ты могла!..

Он оттолкнул её в сторону и шагнул в свою комнату, гулко хлопнув дверью, аж стёкла задрожали. Мать оцепенела. Что она такого сказала? Разве можно отпускать сейчас его куда-то? Ведь права же! Постояв посреди прихожей, ни туда, ни сюда, дёрнулась было за сыном в комнату. Но остановилась, не дойдя полшага и побрела прочь – к себе, мимо опустевшей третьей комнаты. Краем глаза скользнула по пустоте, где недавно ползал и прыгал внук. Снова остановилась. Куда идти? Нет ей места нигде в этой квартире! Везде чужая, делает не то, говорит не то и не так, видеть её никто не хочет. Был внук – и нет внука, был любящий сын – теперь чужой, была своенравная, но всё-таки своя невестка – и нет невестки. Зачем ей куда-то идти? Какая разница, в каком из многочисленных углов ставшего чужим пространства обретёт наконец-то покой её уставшее от жизни сердце? Скорей бы к мужу!

246